Неточные совпадения
Так когда и мы все перебрались
на шкуну, рассовали кое-куда багаж, когда
разошлись по углам, особенно улеглись
ночью спать, то хоть бы и еще взять народу и вещей. Это та же история, что с чемоданом: не верится, чтоб вошло все приготовленное количество вещей, а потом окажется, что можно как-нибудь сунуть и то, втиснуть другое, третье.
Затем они подробно изложили мне план работ. Прежде всего они приступили к исследованию Парижа по сю сторону Сены, разделив ее
на две равные половины. Вставши рано утром, каждый отправляется в свою сторону и наблюдает, а около двух часов они сходятся в русском ресторане и уже совместно наблюдают за стеною Комической Оперы. Потом опять
расходятся и поздно
ночью, возвратись домой, проверяют друг друга.
Я убежал
на корму.
Ночь была облачная, река — черная; за кормою кипели две серые дорожки,
расходясь к невидимым берегам; между этих дорожек тащилась баржа. То справа, то слева являются красные пятна огней и, ничего не ответив, исчезают за неожиданными поворотами берега; после них становится еще более темно и обидно.
Народ, провожавший протопопа, постоял-постоял и начал
расходиться. Наступила
ночь: все ворота и калитки заперлись
на засовы, и месяц, глядя с высокого неба, назирал
на осиротелом протопоповском дворе одну осиротелую же Наталью Николаевну.
Пароход остановился
на ночь в заливе, и никого не спускали до следующего утра. Пассажиры долго сидели
на палубах, потом бо́льшая часть
разошлась и заснула. Не спали только те, кого, как и наших лозищан, пугала неведомая доля в незнакомой стране. Дыма, впрочем, первый заснул себе
на лавке. Анна долго сидела рядом с Матвеем, и порой слышался ее тихий и робкий голос. Лозинский молчал. Потом и Анна заснула, склонясь усталой головой
на свой узел.
Поздно
ночью, когда мы простились и уже
разошлись на довольно большое расстояние, я вдруг услышал за собою голос Олеси...
Ужасна была эта
ночь, — толпа шумела почти до рассвета и кровавые потешные огни встретили первый луч восходящего светила; множество нищих, обезображенных кровью, вином и грязью, валялось
на поляне, иные из них уж собирались кучками и
расходились; во многих местах опаленная трава и черный пепел показывали место угасшего костра;
на некоторых деревьях висели трупы… два или три, не более…
Шум ярмарки умолкал; толпа в городе постепенно редела; скидывались ятки, запирались лари, лавки; купцы и покупатели
расходились во все стороны, и все тише да тише становилось
на улицах,
на площади, между рядами телег, подвод, укутанных и увязанных
на ночь в рогожи.
Наивно глядя
на меня, как будто уверенный, что я очень рад видеть его и слушать, он сообщил мне, что со своею женой он давно уже
разошелся и отдает ей три четверти своего жалованья; что живет она в городе с его детьми — мальчиком и девочкой, которых он обожает, что любит он другую, вдову-помещицу, интеллигентную женщину, но бывает у нее редко, так как бывает занят своим делом с утра до
ночи и совсем не имеет свободного времени.
Шратт. Все в порядке. (Смотрит
на часы-браслет.) Один час
ночи. (Надевает кепи и плащ.) До свидания, поручик. Вам советую не засиживаться здесь. Вы можете покойно
расходиться. Снимайте погоны. (Прислушивается.) Слышите?
Луна уже была высоко в небе, когда они
разошлись. Без них красота
ночи увеличилась. Теперь осталось только безмерное, торжественное море, посеребренное луной, и синее, усеянное звездами небо. Были еще бугры песку, кусты ветел среди них и два длинные, грязные здания
на песке, похожие
на огромные, грубо сколоченные гроба. Но всё это было жалко и ничтожно перед лицом моря, и звезды, смотревшие
на это, блестели холодно.
Умер Лаврентий Петрович в следующую
ночь, в пять часов утра. С вечера он крепко уснул, проснулся с сознанием, что он умирает и что ему нужно что-то сделать: позвать
на помощь, крикнуть или перекреститься, — и потерял сознание. Высоко поднялась и опустилась грудь, дрогнули и
разошлись ноги, свисла с подушки отяжелевшая голова, и размашисто скатился с груди массивный кулак. Отец дьякон услышал сквозь сон скрип постели и, не открывая глаз, спросил...
Чуть
ночь превратится в рассвет,
вижу каждый день я:
кто в глав,
кто в ком,
кто в полит,
кто в просвет,
расходится народ в учрежденья.
Обдают дождем дела бумажные,
чуть войдешь в здание:
отобрав с полсотни —
самые важные! —
служащие
расходятся на заседания.
Володя уже не испытывал волнения первых дней своего нового положения в качестве вахтенного начальника. Уж он несколько привык, уж он раз встретил шквал и управился, как следует: вовремя увидал
на горизонте маленькое серое пятнышко и вовремя убрал паруса, вызвав одобрение капитана.
Ночью ему пришлось
расходиться огнями со встречным судном, проходившим очень близко, и тут он не сплошал. Теперь уж он не беспокоил из-за всяких пустяков капитана, различая важное от неважного и умея принимать быстрые решения.
По малом времени иерусалимский старец и Максим целую
ночь радели
на святом кругу, а когда Божьи люди спать
разошлись, оба пошли
на Арарат к Ноеву ковчегу.
Ужас и уныние шли вместе с холерой; вечером и
на рассвете по всем церквам гудел колокольный звон, чтобы во всю
ночь между звонами никто не смел выходить
на улицу;
на перекрестках дымились смрадные кучи навоза, покойников возили по
ночам арестанты в пропитанных дегтем рубахах, по домам жгли бесщадно все оставшееся после покойников платье, лекаря ходили по домам и все опрыскивали хлором, по народу
расходились толки об отравлении колодцев…
Расходятся мирно и тихо по избам, и там в первый раз после лета вздувают огни. Теперь барские дожинные столы перевелись, но у зажиточных крестьян
на Успеньев день наемным жнеям и жнецам ставят еще сытный обед с вином, с пивом и непременно с деженем, а после обеда где-нибудь за околицей до поздней
ночи молодежь водит хороводы, либо, рассевшись по зеленому выгону, поет песни и взапуски щелкает свежие, только что созревшие орехи.
Ночь была тихая и теплая, по небу шли грядками слоистые облака и заслоняли луну. Дождь, не разошедшийся с вечера, не
расходился вовсе.
На усыпанной дорожке против окна Ларисиной комнаты лежали три полосы слабого света, пробивавшегося сквозь опущенные шторы.
Жизнь для гостей текла привольная. Вставали поздно, купались. Потом пили чай и
расходились по саду заниматься.
На скамейках аллей, в беседках,
на земле под кустами, везде сидели и читали, — в одиночку или вместе. После завтрака играли в крокет или в городки, слушали Катину игру
на рояли. Вечером уходили гулять и возвращались поздно
ночью. Токарев чувствовал себя очень хорошо в молодой компании и наслаждался жизнью.
Старик молча взял из киота икону, которой благословлял его к венцу и, крестообразно осенив ею сына, положил ему
на голову. Благословение
на братоубийство было дано. Отец и сын
разошлись спать, но едва ли сомкнули в эту
ночь глаза. Наступил роковой день. Наточив топор и захватив с собой как его, так и четверть ведра водки, Петр после полудня отправился
на заимку. Приехав туда, он начал молиться и ждать.
Всю
ночь на площадях и
на улицах, а особенно перед домом главнокомандующего гремели серенады, сверкала иллюминация, и народ не
расходился.
Все
разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег
на постель, никто долго не спал эту
ночь.
Короткая летняя
ночь уже проходила; тучи
разошлись, и
на востоке начинало брезжить, а у угла оконного переплета тихо прожужжали две переменившиеся местами мухи.